Жизнь как карнавал. "Вечерняя Москва".
В МОСКВЕ, в Третьяковской галерее открылась персональная выставка картин Вячеслава Калинина «Карнавал жизни». Уехавший по приглашению галереи Э. Нахамкина в США Калинин уже давно не выставлялся в Москве. Вспоминаю давние, уже подернутые дымкой времени годы брежневского застоя. Длинная, многочасовая очередь в маленький подвал на Малой Грузинской улице, где проходит полуподпольная выставка советского андеграунда. Все такое необычное, непривычное. Все разные, но есть и общее – полная несовместимость с официальным искусством.
Картины странные, непонятные, но необъяснимо привлекательные. Это совсем другой взгляд на окружающий мир. У каждого художника он свой, непривычный, непохожий. Но и среди этих ярких индивидуальностей из группы «20» выделялся своей неординарностью мир картин Вячеслава Калинина. Вроде все узнаваемо. Да это Москва. Но какая-то другая, карикатурная,где все с надрывом, все слишком, все с какой-то пронзительной грустью и безнадежностью. Особенно на фоне широко пропагандируемых тогда оптимистических картин официального искусства – светлых миров строителей коммунизма. Мир Вячеслава Калинина совсем другой – это мир коммуналок, шулеров, алкашей и проституток. Мир, в котором нет ни Веры, ни Надежды, ни Любви (картина «Вера, Надежда, Любовь»).
Это не грустная, но невыразимо прекрасная Москва Булата Окуджавы, с его «синими троллейбусами» и «часовыми любви». Скорее это Москва Владимира Высоцкого с его «ударил первым я тогда, так было надо», «у них денег куры не клюют, а у нас на водку не хватает», «стоит мне поддать – и я мгновенно поплыву и даже полечу». На первый взгляд слишком утрировано, гротескно, как будто в глаз художника попал кусочек разбитого зеркала Злого Тролля из сказки Андерсена «Снежная Королева». Непонятно, как с таким взглядом на жизнь можно вообще жить. Но потом, вглядываясь в лица всех этих шутов карнавала жизни, понимаешь, что художник любит своих персонажей, принимает их такими, какие они есть. Это не сатира, не проповедь, не гневное обличение язв общества. Это просто рассказ о скромном маленьком человеке из Замоскворечья и его маленьком счастье (картина «Человек с маленьким счастьем»), рассказ о карнавале жизни в почти ушедшем мире коммуналок, московских кривых переулков, мире послевоенной эпохи. Это рассказ о стариках, которые все это помнят, живут на «острове прошлого» и в городском море крыш тщетно машут белым флагом, пытаясь докричаться о своем одиночестве (картина «Отражение памяти»). В картинах есть что-то есенинское, буйное, разудалое. Все то же самое – маленький человек в смену времен. Разваливающиеся церкви, вороны, кружащие над провалившимися крышами. Есенин писал – «Я последний поэт деревни», Калинин может написать, что он последний поэт послевоенной Москвы.
Николай Носов
